Дэнс попросила Ти-Джея узнать о судьбе автомобиля, на котором Пелл приехал к Кройтонам, и была ли проведена опись обнаруженных в нем вещей.
– А также посмотри, пожалуйста, не владеет ли Пелл какой-либо недвижимостью на территории штата.
– Будет сделано, босс.
Дэнс оглянулась по сторонам:
– А почему он бросил машину здесь? Он мог бы отвезти ее на восток, в леса, и никто бы не нашел ее еще много дней. Здесь автомобиль гораздо легче заметить.
Майкл показал в сторону узкого пирса, вытянувшегося далеко в океан.
– «Тандербердом» он больше не пользуется. От похищенного «форда» тоже избавился. Возможно, он улизнул отсюда на лодке.
– На лодке? – переспросила Дэнс.
– Следы ведут именно туда. В сторону дороги следов нет.
Келлог слушал и медленно кивал, что значило, что он не согласен с предположением О'Нила.
– Вам не кажется, что здесь не так легко пришвартовать лодку?
– Для того, кто знает, как это делается, не так уж и трудно.
– А вы смогли бы?
– Я? Конечно. В зависимости от ветра.
Уинстон Келлог еще раз внимательно окинул взглядом место преступления. Начался дождь. Но Келлог не обратил на него ни малейшего внимания.
– Мне представляется, он направился сюда по другой причине. Возможно, просто, чтобы отвлечь нас. А затем повернул и пошел через дюны к дороге и где-то там встретился со своей сообщницей.
Фразы типа «мне представляется», «как мне кажется» и ряд других Дэнс называла «словесным обезболивающим». Их цель состоит в том, чтобы смягчить критическое высказывание или возражение. Келлог чувствовал себя чужаком, и потому ему не хотелось демонстративно возражать О'Нилу, хотя он был абсолютно уверен, что О'Нил не прав.
– Почему вы так думаете? – спросила Дэнс.
– Вон та старая ветряная мельница.
На повороте, где дорога к берегу сворачивала с основной магистрали, находилась заброшенная заправка, которую украшала декоративная двухэтажная ветряная мельница.
– Сколько времени она здесь стоит?
– Думаю, лет сорок, пятьдесят. На бензоколонках всего два окошечка в ценнике, так, словно никому не приходило в голову, что бензин может стоить дороже девяноста девяти центов. Пелл хорошо знает здешнюю местность. Его сообщница, возможно, значительно хуже с ней знакома. Он выбрал это место, потому что оно пустынное и потому что здесь есть хороший ориентир. «Поверни направо, когда доедешь до ветряной мельницы».
По лицу О'Нила было видно, что Келлог его не убедил.
– Возможно. Но сразу возникает вопрос, почему он не выбрал какое-то место поближе к городу. Ему было бы легче сориентировать свою сообщницу. Кроме того, там много пустынных мест, которые вполне бы подошли. Вспомните, однако, «лексус» был похищен, и в багажнике находился труп. Ему необходимо было избавиться от него как можно скорее.
– Да, конечно, согласен, – отозвался Келлог. Он оглянулся по сторонам, щурясь из-за влажного тумана. – И все-таки я склоняюсь к другому предположению. Думаю, это место привлекло его не из-за пирса, а из-за того, что оно довольно безлюдное и находится на берегу залива. Пелл не совершает ритуальных убийств, но большинство руководителей сект отличает выраженный мистический настрой, в котором часто фигурирует вода. Здесь произошло нечто почти церемониальное. И к происшедшему здесь имела отношение женщина, которая сопровождает его. Возможно, они занимались любовью после убийства. Возможно, чем-то еще более важным для него.
– Чем же?
– Не знаю. Мне кажется, она должна была встретиться с ним здесь. С какой-то совершенно определенной целью.
– Но, – возразил О'Нил, – нет никаких свидетельств пребывания здесь какой-то другой машины, свидетельств того, что он повернул и пошел по направлению к дороге. Должны были остаться какие-то отпечатки.
– Он мог замести следы, – заметил Келлог и указал на ту часть дороги, которая была покрыта песком. – Этот песок выглядит как-то не совсем естественно. Он мог присыпать им следы, намести его метелкой или веткой. Я бы внимательно проверил все здесь вокруг.
– И все-таки я думаю, – настаивал О'Нил, – нам не повредит проверить, не были ли похищены какие-либо плавучие средства, а криминалистам – осмотреть пирс.
Словесный пинг-понг продолжался. Агент ФБР заметил:
– При таком ветре и дожде… Мне в самом деле кажется, что следует начать с дороги.
– Знаете, Уин, полагаю, что мы все-таки начнем с пирса.
Келлог слегка наклонил голову, что означало: вы здесь в своих владениях, я не имею права вам ничего диктовать.
– Конечно, как угодно. Но если вы не возражаете, я поищу здесь сам.
– Ради Бога.
Не взглянув на Дэнс – ему совсем не хотелось выяснять, кто на чьей стороне, – Келлог проследовал к подозрительному месту.
Дэнс повернулась и пошла к своей машине, с радостью покидая место преступления. В криминалистике она была слаба. Так же как и в словесных пикировках.
Выражение глубокого горя.
Кэтрин Дэнс знала его очень хорошо. С той самой поры, когда, еще будучи журналистом, брала интервью у людей, переживших нападения и несчастные случаи. С того времени, когда, будучи консультантом по отбору присяжных, видела лица свидетелей и жертв, вспоминавших совершенное над ними насилие.
Знала Кэтрин его и в своей личной жизни, как вдова. Она помнила взгляд в зеркало на отражение лица другой, совершенно ей не знакомой Кэтрин Дэнс – губная помада на бледной безжизненной маске.
И вот теперь она видит то же самое выражение, сидя в офисе Сьюзен Пембертон напротив Евы Брок, начальницы убитой.